Пропущенная сцена и фича, которую недокрутили в финале НвБ-1

Will I see you again?

Автор: Fire Wing
Фандом: Назад в будущее
Категория: джен
Рейтинг: PG
Размер: драббл (1310 слов)
Герои: Марти МакФлай, Доктор Эмметт Браун
Метки: дружба, пропущенная сцена, согласование с каноном, хронофантастика, элементы ангста
Саммари: Утром двадцать шестого октября жизнь вокруг Марти била ключом. Разводным и по голове. После всех событий прошедшей недели радикальные перемены в его семье не казались чем-то невозможным, но все равно были сродни неожиданному ледяному душу.
Лихорадочный мыслительный процесс не только не помог принять ситуацию, но и выявил в событиях этой ночи еще несколько странностей.
Примечания: Я не претендую на гордую метку «fix-it». Но я не верю, что молодой Док в первом фильме не принял во внимание мощность молнии, запросто могущую оказаться на порядки больше требуемой 1,21 гигаватта, что Док после автоматной очереди по нему (даже с учетом бронежилета) отделался легким испугом и что переписывание истории вообще не изменило характер «другого» Марти по сравнению с «исходником».
P.S. Название фика — строчка из одноименной песни группы E-type.

*****
— Так ты говоришь, он заглох только спустя некоторое время? — вопрос ученого почти потонул в визге шин фургона «Dr. E. Brown Enterprises» по асфальту. Парковка торгового центра осталась позади — и неважно, что это весьма напоминало бегство; ни один из них не желал медлить, рискуя выяснить участь разнесших кинобудку ливийцев.

Марти ответил вялым кивком — на большее его не хватило. На плечи давил груз многодневной усталости, — всю неделю в прошлом он почти не спал, — и сходящая на нет победная эйфория уже не помогала.

Док просиял:

— Значит, мои расчеты в пятьдесят пятом были верны! — и принялся быстро, на одном дыхании объяснять: — Я вмонтировал в схему вспомогательные цепи, чтобы избежать перегрузки вследствие значительной избыточной мощности разряда молнии…

Он сделал вдох и вдруг переменился в лице, схватился левой рукой за грудь, тогда как пальцы правой судорожно сжались на руле. Марти, с которого в мгновение ока слетела вся сонливость, от испуга так и подбросило на сиденье:

— Док?!

— Не волнуйся за меня, — ответствовал тот с видимым усилием. Криво усмехнулся: — Я отделался даже легче, чем думал. Синяки и легкий ушиб ребер после шести выстрелов в упор — это мелочи.

Марти ознобно передернул плечами, — к сожалению или к счастью, но Док, отвлекшийся на поворот к зданию суда, не обратил внимания на это нервное вздрагивание, — и спросил, даже не пытаясь скрыть беспокойство в голосе:

— Тебе точно не нужно в больницу?

— Само заживет через неделю-две, — отмахнулся ученый и тут же снова скривился от резкого движения. Временами он бывал невероятно упрям.

* * *
Эйнштейн вопросительно тявкнул, приподняв одно ухо. Он никак не мог взять в толк, почему его хозяин вот уже полчаса коршуном кружил возле машины времени.

Марти его недоумение всецело разделял, но сил на размышления о том, почему они просто не закатили «делореан» в фургон, практически не было. Так что он в перерывах между попытками по команде завести двигатель зевал, бессовестно грел руки в густой шерсти пса и очень старался не отключиться.

Док тем временем упорно ковырялся в раскуроченном креплении крюка (который, похоже, остался в тысяча девятьсот пятьдесят пятом). Что же до «делореана», то он с не меньшим упорством оставался намертво заглохшим.

— …Попробуй еще раз! — донеслось сзади. Марти попробовал; машина при повороте ключа зажигания опять рокотнула и затихла.

— Да это бесполезно! — он откинулся на спинку сиденья, чувствуя себя на грани того, чтобы предложить удариться головой о руль — помогло в первый раз, авось поможет и во второй?

Насилу отогнав этот выкидыш спутанного сознания, он выглянул наружу, надеясь достучаться до друга:

— Док, это чертово корыто, — тот, заслышав столь нелестный отзыв о своем творении, возмущенно сверкнул глазами. Марти сделал вид, что ничего не заметил, — глохло еще в пятьдесят пятом.

— Когда? — подойдя ближе, Док опять наступил во внушительных размеров лужу, которая натекла с обледеневшего и оттаявшего корпуса машины, но даже не заметил этого. Судя по так и не снятому бронежилету, он сейчас вообще ничего не замечал — только если это не имело прямого отношения к делу.

— Да прямо перед стартом. Ты тогда был… самую малость занят, — Марти дернул щекой в попытке усмехнуться. Подколка не достигла цели — Док немедленно взялся за решение подкинутой ему задачи:

— Возможно, опять возникли проблемы с аккумулятором? — он нагнулся к рулю, нависнув над Марти. Провернул ключ зажигания, прислушался, кивнул собственным мыслям, извлек из поясной сумки мультиметр…

Вердикт не заставил себя долго ждать:

— Так и есть, сел, — с досадой пробормотал ученый и, смотав щупы прибора, направился к стоящему рядом фургону.

Когда он через несколько минут вернулся с парой кабелей в руках, Марти не смог удержаться, чтобы не предпринять еще одну попытку расшевелить его и не спросить:

— Надеюсь, с изоляцией у них все в порядке? — рассмеяться, пусть даже слегка вымученно, не вышло; вместо этого получился только продолжительный зевок. — А то будет как тогда — «сопротивление бесполезно»*…

…Он осекся, заметив то, чего искренне не ожидал увидеть — выражение полнейшего недоумения на лице Дока. Дока, который… забыл тот неудачный опыт двухлетней давности, когда его ударило током, и собственную фразу, ставшую чем-то вроде их внутренней шутки? Это же насколько крепко его приложило?

Под его пристально-удивленным взором Марти поневоле вспомнилось, каким непростым было общение с Доком-из-пятьдесят-пятого. Он тогда поминутно напоминал сам себе, что это не его друг — и поминутно же забывал. Шутил на темы, которые понял бы тот Док, и (вот так же, как сейчас) обжигался о непонимающий взгляд этого; словом, они были не на одной волне, и это одновременно выбивало из колеи и отрезвляло…

Он потер загривок, собираясь с мыслями. Логика — именно за нее всегда ратовал Док, — пусть не сразу, но помогла найти внятное объяснение происходящему. Они оба просто были малость не в себе. Учитывая, что пережил каждый из них за последние несколько дней — неудивительно. И неудивительно, что у Дока из головы вылетел тот случай…

— Нет, с изоляцией проблем быть не должно, — ответил ученый, нарушив затянувшееся молчание, и Марти не без труда вернулся в реальность.

Немого вопроса во взгляде Дока он так и не заметил.

…С прикуренным аккумулятором «делореан» перестал артачиться и взрыкнул двигателем уже с первой попытки. Марти не сразу осознал, что его работа на этом закончена, и в каком-то оцепенении пронаблюдал, как Док в порыве непонятной радости похлопал машину по крыше, словно коня-работягу. Проморгавшись, он все-таки спросил:

— Док, я пойду, ладно? — и вылез наружу, ненароком задев друга плечом. Потер слипающиеся глаза, но легче не стало; даже ночной промозглый холод уже не бодрил.

Ученый окинул его внимательным взглядом, словно Марти был неведомым барахлящим агрегатом, и тряхнул буйной шевелюрой в знак несогласия:

— Твоя координация сейчас крайне низка, что может привести к столкновению с каким-нибудь забором, как в начале нашего знакомства. Садись, я тебя подвезу.

Теперь в ступор впал уже Марти. Он, хоть убей, не припоминал, чтобы забор как-то участвовал в его проникновении в гараж-лабораторию Дока пять лет назад… однако разбираться и задавать новые вопросы не стал — не было сил.

* * *
Наутро жизнь вокруг Марти била ключом. Разводным и по голове. После всех событий прошедшей недели радикальные перемены в его семье не казались чем-то невозможным, но все равно были сродни неожиданному ледяному душу.

Лихорадочный мыслительный процесс не только не помог принять ситуацию, но и выявил в событиях этой ночи еще несколько странностей, которые он до поры до времени игнорировал, словно едва заметную неблагозвучность только-только начавшей расстраиваться гитары.

Все недавние взаимонепонимания с Доком. Дружеские шутки с обеих сторон, что уходили в никуда, не вызвав отклика. Взгляды, которые ученый кидал на Марти, стоило тому в очередной раз использовать крепкое словцо…

Переписанная от и до реальность действительно была другой. Другим был и он сам — точнее, та его версия, которую он видел сразу после возвращения из прошлого. И Док, очевидно, привык к нему-другому, подростку из благополучной семьи — но заполучил вместо него полузнакомого шкета, с которым общался тридцать лет назад на протяжении считанных дней…

Это звучало жутковато. Он словно смотрел в бездну, а та смотрела в ответ бесконечным разнообразием возможных последствий игр со временем. Но в душе теплело от понимания, что даже после всех перипетий их с Доком по-прежнему тянуло друг к другу, хоть и мешали острые углы нестыковок.

* * *
А потом… Док вернулся из будущего — в своем стиле, в самый неожиданный момент, — и стремительно втянул их с Дженнифер в новую историю, пообещав разъяснить детали на месте.

И Марти принял правила этой странной игры. Когда неприятности сыпались на них одна за другой, вырастая как снежный ком, было не до подсознательного ощущения правильной неправильности и не до проскальзывающих в общении шероховатостей.

До тех пор, пока они не проявлялись слишком уж отчетливо.

…Так и не претворенный в жизнь финт ушами с альманахом, похоже, весьма впечатлил Дока — если судить по тому, как эмоционально он отчитывал Марти. Но за праведным возмущением в его голосе угадывались нотки растерянности. И Марти, черт возьми, понимал, чем они вызваны — и от этого снова становилось горько. Тот, другой МакФлай вырос в любящей семье с хорошим материальным положением — а значит, не был вынужден самостоятельно искать способы заработка.

Док просто не ожидал от него подобного поступка.

Чего еще они теперь не знали друг о друге?


Примечания:
*Это не отсылка на СтарТрек, как может показаться на первый взгляд. В восемьдесят пятом году «Следующее поколение», где впервые появились борг и их знаменитая фраза, еще не вышло. Так что в данном случае это именно физическая шутка.

@темы: мои фики, Назад в будущее

---

Альтернативная концовка НвБ-3

I'm not alone

Автор: Fire Wing
Фандом: Назад в будущее
Категория: джен
Рейтинг: PG
Размер: драббл (1370 слов)
Герои: Марти МакФлай, Доктор Эмметт Браун, Дженнифер Паркер
Метки: AU, дружба, постканон, предопределенность, хронофантастика, элементы ангста, смерть второстепенных персонажей
Саммари: Док возвращается в тысяча девятьсот восемьдесят пятый год. Один.
Примечания: Долго думала, на «ты» или на «вы» обращается к Доку Марти (ох уж это слово «you» в английском языке). В итоге остановилась на первом варианте.
P.S. Название фика — строчка из одноименной песни группы E-type.

*****
— Что ж, Док, машина времени уничтожена. Как ты и хотел… — произносит в никуда Марти МакФлай. Поезд, положивший конец удивительному изобретению Эмметта Брауна, исчезает вдали; из крови выветривается адреналин, оставляя после себя только чугунную усталость, ноющую боль в ребрах и странную глухую пустоту где-то в душе.

Только что канула в небытие единственная возможность связаться с другом или вытащить его из девятнадцатого века. Если двигатель Марти еще мог надеяться починить самостоятельно, то собрать машину из покореженных обломков было бы не по силам даже Доку.

Кстати об обломках…

Он опускает взгляд на то, что осталось от «делореана», уничтоженного, да не совсем. Конденсатор потока валяется на земле почти целый, лишь по стеклу змеится сетка трещин; табло временного контура несколько раз мигает, прежде чем погаснуть окончательно; оборванные провода, торчащие из-под частей корпуса, искрят.

Кто знает, насколько глубоко Док — оба Дока, прошлый и нынешний, — в свое время модернизировал «делореан»… и кто знает, что может случиться, если обломки попадут не в те руки?

Порядком встревоженный собственными выводами, Марти уходит — чтобы полутора часами позднее, без капли лжи сославшись на спешку и только поэтому избежав очередной склоки с шайкой Нидлза, вернуться на место происшествия (которым исключительно чудом никто не заинтересовался) уже с Дженнифер и машиной. И закипает работа.

Самые подозрительные обломки вроде все того же потокового накопителя они объединенными усилиями складывают в кузов «тойоты» и накрывают брезентом, а остальные — те, что покрупнее; собирать мелочевку нет ни сил, ни желания, — просто оттаскивают под прикрытие лесополосы.

— Куда ты все это денешь? — интересуется Дженнифер, отряхивая испачканные руки. Марти, успевший самую малость привыкнуть к быту тысяча восемьсот восемьдесят пятого года, этим действием пренебрегает.

— Отвезу в лабораторию Дока, — машинально отвечает он, изо всех сил стараясь не замечать тоски, которую вызывает знакомое прозвище. — Потом вернусь за тем, что осталось. Знаешь, оплошность в таком деле может кончиться чем угодно… — припомнив альтернативный тысяча девятьсот восемьдесят пятый, он пытается усмехнуться, но выходит из рук вон плохо.

* * *
Эйнштейн встречает Марти заливистым лаем. Ставит лапы на плечи, едва не опрокидывая его на землю — соскучился. С какого момента он был один в этой переписанной реальности?..

МакФлай пытается прикинуть, как должны были развиваться события, но безнадежно запутывается в собственных мыслях. Думать в четвертом измерении он так и не научился.

Он треплет пса по лохматой голове и позволяет себе чуть-чуть пофантазировать — о том, как Док однажды вернется, остепенившийся, знакомый и незнакомый одновременно, с Кларой и, наверное, детьми; не такой он человек, чтобы сидеть без дела — с него станется угнать еще один паровоз и приспособить его под машину времени.

* * *
От следующей поездки Дженнифер отказывается: выходные выходными, путешествия во времени путешествиями во времени, а домашнюю работу никто не отменял. Поэтому во второй раз дорогу к ущелью — теперь ущелью Иствуда, запоздало доходит до Марти, — он преодолевает в гордом одиночестве.

На часах — семь вечера; большая часть дня, невзирая на сравнительно небольшие размеры Хилл-Вэлли, ушла на передвижения туда-сюда.

Попав в свет фар, из сгущающегося полумрака возникает человеческая фигура — стоящая аккурат возле тех кустов, в которых запрятаны останки «делореана», понимает Марти и куда резче необходимого сворачивает на обочину. А потом он присматривается, замечает запыленный плащ и копну седых волос, знакомо торчащих во все стороны — и забывает, как дышать.

Кажется, оглядеться в поисках старинного локомотива и впрямь было бы не лишним. Но вместо этого он, на крейсерской скорости проехавшись по бездорожью и едва не загнав «тойоту» все в те же злополучные кусты, выскакивает наружу с воплем:

— Док!

Эмметт Браун оборачивается на оклик — и, увидев его лицо, Марти замирает, словно примороженный к земле. Накатывает безотчетная тревога: Док почти не изменился внешне, однако почему-то кажется постаревшим на десяток лет.

А сколько времени прошло для него?..

— Марти! — Док широко улыбается (глубокая морщина меж бровей при этом не исчезает, как исчезала раньше), и у МакФлая отлегает от сердца. — Святые угодники, ты жив!

— Что случилось? — спрашивает он — не про свой утренний прыжок из «делореана», но про причины визита друга.

— Нет, это ты скажи мне, что случилось! — Док в порыве эмоций донельзя характерно размахивает руками. — Куда делась почти вся электроника? Ее украли? Если кто-то воспроизведет технологию перемещения во времени, последствия могут быть катастрофическими!..

— Никто ничего не украл, — Марти успокаивающе вскидывает ладони, косится на кусты и, прежде чем пуститься в объяснения, добавляет искренне: — Надеюсь.

* * *
Спустя один недолгий рассказ и несколько минут бурной деятельности по перетаскиванию особенно крупных обломков Марти все-таки возвращается к прерванным в самом начале расспросам Дока:

— А куда ты дел машину времени? — в памяти некстати всплывает собственный прокол, когда после первого возвращения в тысяча девятьсот восемьдесят пятый он бросил заглохший «делореан» посреди дороги и убежал.

— Оставил на заброшенной железнодорожной ветке. Но это уже и не машина времени — рассеивание потока вызвало необратимое разрушение кристаллической решетки металла, что привело к…

— Док, пожалуйста, говори по-английски! — взвывает Марти. Нельзя сказать, что ему не нравится эта научная манера речи, однако после не одной недели, проведенной в постоянном напряжении и почти без сна, от нее плавится мозг.

— …к тому, что она стала грудой металлолома, — неожиданно легко сдается ученый и отправляет к прочему мусору то, что осталось от изогнутой двери «делореана».

— Постой, то есть ты вернулся насовсем?

Когда Док утвердительно кивает, Марти едва может поверить собственному счастью… которое недолго остается безоблачным, ведь следующий вопрос прямо-таки закономерен:

— А где тогда Клара?

Вряд ли Док отпустил бы ее от себя в совершенно незнакомом ей времени, верно?..

…Он явно спросил что-то не то, потому что ученый, стоящий к нему спиной, внезапно сникает, опустив плечи. Беспомощно оглядывается назад — и без стремительно затухшей сумасшедшей искорки его взор кажется неживым.

У Марти от столь резкой перемены по спине пробегает холодок, а Док через силу произносит:

— Там же, где и последние… сто лет и пять дней с момента похорон. На кладбище Бутхилл.

Онемевший Марти открывает рот, как выброшенная на берег рыба — и панически хватается за карман с фотографией.

Исчезнувшее было надгробие снова на месте, только надпись другая: «Здесь покоится Клара Клейтон»…

— Это сделал Таннен?! — сипит он и поспешно прокашливается; после почти-повешения в тысяча восемьсот восемьдесят пятом голос покидает его в самые неподходящие моменты.

Док мотает головой, запустив руку в растрепанную шевелюру, и все-таки отвечает — но столь надломленно и глухо, что лучше бы молчал:

— Нет. Это целиком и полностью моя вина.

…Марти, видя состояние друга, конечно, пытается возражать. Сумбурно, запинаясь от волнения, тараторит, что он не мог предвидеть всех последствий изобретения машины времени, что просто не имел права бросать ее разработку, не после событий тысяча девятьсот пятьдесят пятого, ведь это поставило бы под угрозу весь пространственно-временной континуум… И так до тех пор, пока ученый одним резким жестом не заставляет его замолчать и сам не начинает говорить.

Оказывается, Док ждал его (тут у Марти от иррационального стыда загораются уши) первые несколько недель после крушения поезда, пока немногочисленное население Хилл-Вэлли не успокоилось, и лишь потом взял решение вопроса о возвращении в свои руки.

Оказывается, глобально переписать историю куда сложнее, чем кажется на первый взгляд, а предначертанность тех или иных событий — не пустой звук. И особенно ярко это проявлялось в случае ненароком выжившей Клары. Все вероятности оборачивались против нее — достаточно вспомнить, как она практически упала с поезда; взнузданная лошадь вот так же могла в любой момент понести, источенные червями строительные леса — обвалиться, рука заезжего бандита с «кольтом» в ней — дрогнуть…

— …Возможно, если бы я смог отправить ее в тысяча девятьсот восемьдесят пятый, последствия возмущений пространственно-временного континуума удалось бы предотвратить, — безжизненным тоном вещает Док. — Но это была только теория, а на постройку новой машины времени требовалось несколько лет.

Оказывается, Вселенная была нетерпелива — и не стала ждать, пока мешающий элемент исчезнет стараниями Эмметта Брауна. В октябре того же года по Хилл-Вэлли прокатилась эпидемия ветряной оспы, унесшая ровно одну жизнь — жизнь Клары Клейтон…

…Марти обнаруживает, что вынужден снова прочищать горло, чтобы иметь возможность заговорить.

— Эй, ты же не мог на это повлиять. Она… ну… умерла бы от ветрянки в любом случае?

Док несколько мгновений смотрит на него — глаза в свете фар «тойоты» подозрительно поблескивают, — и… взрывается. Точнее, с места в карьер с какой-то отчаянной, болезненной горячностью заводит лекцию по микробиологии, из которой Марти смутно понимает лишь одно — не только мог, но и повлиял.
Он не может придумать, что ответить, на языке вертится только донельзя шаблонное «Мне так жаль». Поэтому он поступает проще: в три шага преодолевает разделяющее их расстояние и без спроса сгребает в объятия продолжающего казнить себя друга.

Док от неожиданности умолкает и, ощутимо напрягшись, замирает на несколько мгновений. А потом Марти чувствует его руки на своей спине.

И даже если от силы объятий его ребра вновь просят пощады, он не издает ни звука.

@темы: мои фики, Назад в будущее

---

Пост-НвБ-3

When I close my eyes

Автор: Fire Wing
Фандом: Назад в будущее
Категория: джен
Рейтинг: PG
Размер: драббл (610 слов)
Герои: Марти МакФлай
Метки: повседневность, постканон, хронофантастика, элементы ангста
Саммари: После того безумия, которое представляла из себя жизнь Марти последние несколько недель, привыкание к обыденности дается ему… нелегко.
Примечания: Концовка третьего фильма своей нелогичностью и, пардон за каламбур, каноничным ООСом Дока неизменно делает мне больно.
Эта идея тоже пришла, сделала мне больно, а затем настойчиво попросилась на бумагу. Так что да здравствует заход в фандом с ноги!
P.S. Название фика — строчка из одноименной песни группы E-type.

*****
После того безумия, которое представляла из себя жизнь Марти последние несколько недель, привыкание к обыденности дается ему… нелегко. Трудно поверить, что не надо бежать в очередной раз спасать пространственно-временной континуум (который так любил поминать Док), что теперь от него требуется просто… жить. Так, будто ничего и не было.

Только вот последствия изменения истории скалятся из всех углов. Марти не может сказать, какие события происходили и в этом перекроенном настоящем тоже, а какие просто осели в его памяти мертвым грузом. Переулок, через который он все десять лет добирался в школу, оказывается оканчивающимся глухим тупиком. В классе ни с того ни с сего появляется новенький — а на самом деле он вовсе не новенький, и его давным-давно знают все, кроме Марти. В отце невозможно заподозрить того неуверенного, несмелого рохлю из канувшего в небытие тысяча девятьсот восемьдесят пятого — а как с ним-новым общаться, Марти и не знает.

В довершение всех бед он ссорится с Дженнифер: она до глубины души обижается на то, что Марти якобы забыл дату их первой встречи. Он, конечно, не забывал, но объяснить разгневанной девушке, что во всем виноваты путешествия во времени и что в той реальности они познакомились на месяц раньше, оказывается не в его силах.

Словом, Марти чувствует себя идиотом, решившим сплясать брейк-данс на минном поле. Мирная повседневная обыденность показывает зубы; он в ней — такой же чужак, как в тысяча девятьсот пятьдесят пятом, две тысячи пятнадцатом или тысяча восемьсот восемьдесят пятом, будь он неладен.

Ему отчаянно не хватает Дока. Тот был единственной константой в то и дело сменяющемся окружении, а теперь — остался в девятнадцатом веке, несмотря на все свои заверения о недопустимости вмешательства в историю. Заявился один раз, словно для галочки; незнакомо улыбаясь, представил двух своих сыновей, — сколько лет прошло для него? Шесть? Семь? — оставил фото на память и… улетел. Похоже, что навсегда — в тысяча девятьсот восемьдесят пятом его больше ничто не держало, Эйнштейна — и того забрал.

* * *
Марти штормит, и изо дня в день после школы ноги сами приводят его в тихую гавань — к знакомому гаражу; без настойчивого внимания семьи думается легче, а тиканье десятков часов воскрешает воспоминания о том, как все начиналось, и отчасти спасает из тенет горькой тоски.

Марти перебирает их, словно не успевшие поблекнуть фотографии — и размышляет, почти не замечая разноголосья часов, вздрагивая лишь тогда, когда все они одновременно начинают бить, по-прежнему с отставанием на двадцать пять минут. Он воскрешает перед внутренним взором самую первую ночь — с двадцать пятого на двадцать шестое октября тысяча девятьсот восемьдесят пятого (обойтись без хотя бы мысленного уточнения года после всего случившегося не выходит). Машину времени, показавшуюся ему тогда подлинным чудом. Ливийцев… И то, как упал застреленный Док.

Хотя нет, не упал, — понимает Марти с удивительной ясностью. Отлетел. И на его одежде тогда не было ни капли крови. Почему?

Ответ лежит где-то совсем рядом, вертится на задворках сознания. Марти долго пытается ухватить его за хвост — но в конце концов отчаивается и покидает гараж с чувством глубоко засевшей досады.

Назавтра он возвращается — и осознание обрушивается на него вместе с приветственным боем часов. Док уже тогда надел бронежилет; эта часть настоящего оказалась неизменной, однако он, Марти МакФлай, все равно должен был отправиться в прошлое и сделать все то, что сделал — чтобы круг замкнулся…

От столь упорных раздумий о причудливом ходе времени трещит голова (как когда Док вдохновенно вещал об очередном своем изобретении, щедро пересыпая речь совершенно непонятными научными терминами); он прижимает пальцы к вискам, чтобы не упустить новую догадку. Догадку, от которой становится холодно.

А была ли она, эта многолетняя дружба с Доком? Или тот являлся таким же заложником времени, как и сам Марти, и делал — играл! — лишь то, что должно?

Безразличные ко всему часы продолжают тикать на множество ладов.

Но Марти кажется, что в гараже-лаборатории стоит оглушительная тишина.

@темы: мои фики, Назад в будущее