Нарушая правила
Автор: Fire Wing
Фандом: Catwar
Категория: джен
Рейтинг: PG
Размер: драббл (1105 слов)
Герои: ОЖП
Метки: songfic, мистика, согласование с каноном
Саммари: Каждый новый день в этом огромном замке похож на предыдущий — впору подумать, что время замкнулось в кольцо за те немногие часы, когда она позволила себе забыться сном.
Все так же мелькают в коридорах разряженные кто во что коты и кошки, все так же стоят на своих местах хозяева замка и их прислуга, уверенные, что ни один аврал не случится без их ведома, все так же в шерсть и в легкие въедается вездесущий сладковатый запах гнили.
Примечания: Я уже толком не помню ни диалогов, ни событий Хэллоуина-2021, но еще пытаюсь по нему что-то писать. Видно, сильно он меня тогда зацепил.
P.S. Использован тест песни Меладзе «Спрячем слезы от посторонних».
читать дальше*****
Время движется под музыку в ритме танго,
Шаг вперед, шаг назад, то прыжок, то зигзаг.
Падай рядышком со мной, мой падший ангел,
Не смотри в небеса, посмотри мне в глаза.
Каждый новый день в этом огромном замке похож на предыдущий — впору подумать, что время замкнулось в кольцо за те немногие часы, когда она, леди Уайтстоун, позволила себе забыться сном.
Все так же мелькают в коридорах разряженные кто во что коты и кошки, все так же стоят на своих местах хозяева замка и их прислуга, уверенные, что ни один аврал не случится без их ведома, все так же в шерсть и в легкие въедается вездесущий сладковатый запах гнили.
Графиня Мунроуз, под маской которой скрывается ее родственница — единственная, кто раз за разом разрывает этот порочный круг, заставляя поверить в то, что время все-таки идет, сподвигая анализировать полученную информацию и по кусочкам собирать картину происходящего.
Темный дым скрывает истинный цвет шерсти, перебивает запах, искажает голос. Не меняется лишь манера кота двигаться. И именно по ней они узнают друг друга при первой встрече.
— Подвинься, — сухо бросает старая кошка в ощетинившейся множеством игл ярко-алой маске, пристраиваясь в конец очереди за бокалами. Она прихрамывает на одну лапу и при каждом шаге взмахивает длинным пушистым хвостом, чтобы удержать равновесие.
Та, что сидит на каменном полу, вместо того, чтобы просто подвинуться или окатить ее полным презрения взглядом, как это обычно делают прочие гости бала, подрывается-подскакивает, выгибая спину, замирает на чуть подрагивающих лапах. Комок обнаженных нервов, не узнать который невозможно.
— Успокойся, Речка, — цедит старейшина сквозь стиснутые зубы, всей душой надеясь, что перевранное имя внучки убережет от беды их обоих.
— Ру… Мхпф?! — приглушенно возмущается она, когда роскошный хвост Мунроуз частично оказывается у нее в пасти — спасибо, хоть челюсти не смыкает.
— Молчи, — шикает Ручьегривая — нет, все-таки графиня Мунроуз. — Или правила* забыла?
Прочие гости косятся на них с явным неодобрением.
В их глубине немой вопрос,
В их глубине идет один и тот же фильм
О том, как опытный игрок
Все проиграл, поверив призрачной любви.
— Не хотите ли станцевать со мной? — тихим низким голосом интересуется кот с перьями на шерсти, чем-то похожий на сову.
— Отчего бы и не станцевать, — Мунроуз старательно изображает улыбку, забыв, что под маской она не видна, переплетает свой хвост с галантно вытянутым хвостом незнакомца и выполняет первую фигуру танца, стараясь лишний раз не опираться на больную лапу.
Неладное она замечает далеко не сразу — мир вокруг словно бы отдаляется, оставляя ее и господина Сову посреди бесконечной пустоты. Трезвости мышления как не бывало, и они беседуют о какой-то псевдофилософской ерунде до тех пор, пока…
Пока в один момент кот не притягивает ее ближе к себе и не начинает тихо, почти неслышно шептать на ухо:
— Во имя любви простодушной, не снимай этой маски бездушной. Я боюсь, друг мой милый, любя, я боюсь в этот миг за тебя… — и этот шепот-шелест проникает под кожу, словно жестокий мороз, заставляя задрожать всем телом и испортить последнее па из-за вдруг начавших заплетаться лап.
— Прошу прощения, мадам, я слишком увлекся танцем, — как ни в чем не бывало извиняется господин Сова, отпуская ее. — Что-то вы неважно выглядите. Обязательно отдохните!
И он с поистине сверхъестественной скоростью скрывается в толпе танцующих, которая, оказывается, все это время была здесь.
* * *
— Мунроуз… как так? Почему? — с неподдельным отчаянием спрашивает Уайтстоун. Темная тень в одежде слуги делает шаг чуть в сторону, знакомо взмахнув хвостом; дергает ухом и начинает скрупулезно поправлять жесткий воротник платья.
«Я вызнаю, что смогу, о другой стороне этого Транзакцией проклятого бала. А ты не облажайся», — читает Уайтстоун в ее взгляде.
— Я… постараюсь, — кивает она.
«Я верю в тебя», — пушистый хвост ложится ей на плечи, идеально приглаженная шерсть растрепывается от соприкосновения с колючей тканью праздничного наряда. Уайтстоун давит из себя улыбку, сглатывает, прогоняя комком засевшую в горле панику, и решительно направляется в сторону зала.
Спрячем слезы от посторонних,
Печали нашей никто не понял.
И слов не разобрать,
Когда в разгаре маскарад.
— Джек, мне нужно сказать вам кое-что важное, — на одном дыхании выпаливает Уайтстоун; голос подрагивает и срывается после быстрого бега. — Гости бесследно пропадают, один за другим. Я не раз осматривала всю территорию, и их нет нигде.
— И кто же, по-вашему, может быть в этом виноват? — хозяин замка поворачивается к ней, блеснув глазами. В его голосе нет ни единой эмоции, хвост спрятан под длинный, до пола, плащ, ушей не видать за перьями маски… Уайтстоун в который раз чувствует, как теряет почву под лапами, не понимая реакции собеседника, и коротко переводит дыхание перед тем, как ответить:
— Кроме Люсиль Люменил Хар… — ну вот, запнулась, — Хартандерблейд… больше некому.
Вокруг мгновенно становится очень-очень тихо, и страшнее всего то, что гости продолжают вести между собой ничего не значащие беседы, но до них двоих, замерших у трона, не доносится ни звука. Джек молчит; его плащ чуть-чуть приподнимается из-за вставшей дыбом шерсти. Уайтстоун молчит тоже, царапая когтями начищенный пол и пытаясь справиться с беспричинным ощущением холода и удушья — но все напрасно. И за мгновение до того, как скользнуть в бессознательность, она успевает еще увидеть свой маскарадный наряд, рассеивающийся черным дымом.
Спрячем слезы от посторонних,
Простим друг друга и зла не вспомним.
Никто не виноват,
Когда в разгаре маскарад.
«Слуга?» — одними губами — голосовые связки не повинуются, намертво скованные клятвой, — задает она ненужный вопрос, цепляясь взглядом за накрахмаленный передник Уайтстоун.
Кошка склоняет голову в виноватом кивке. Мунроуз нестерпимо хочет выкрикнуть что-нибудь вроде «Дура мышеголовая!», но не может, лишь шарит по немногочисленным карманам, которые и карманами-то не назовешь, в поисках клочка бумаги. Уайтстоун понятливо протягивает воронье перо, каким-то чудом не потерянное во время общения с Безумной Портнихой.
Полупустую чернильницу они без зазрения совести стягивают у Лекаря. Тот, всецело поглощенный сортировкой трав, даже не обращает на произошедшее внимания.
Забравшись на чердак, где редко бывают другие слуги, две кошки возле тусклого пламени свечи начинают безмолвный разговор, по очереди скрипя пером по старому пергаменту.
«Что произошло?»
«Сказала Джеку, что Люсиль… как-там-ее — причина исчезновения гостей. Он разозлился и… развеял мою маску, что ли. Не физически. Он даже с места не двигался. Так что он — не совсем обычный кот».
«Здесь многие… не совсем обычные. А ты — идиотка. Недаром Люсиль так о Джеке высказывалась, ее чувства, похоже, взаимны. Жаль, что ценой этого эксперимента было твое положение».
«Ничего. Мы поклялись не говорить, но не клялись не записывать свои мысли. А передать записку какому-нибудь гостю — минутное дело».
«Ты сначала попробуй найти гостя, которому сможешь доверять», — несмотря на клятву, фыркает Мунроуз по-прежнему весьма звучно.
В глубине чердака раздается еле слышное копошение.
«А что случилось с тобой?»
«Глупая история и молодецкая удаль случились. Ни за что не соглашайся принести Арлекину книгу, если будет просить. В библиотеке обитает какая-то жуткая тварь на нитях, ожившая марионетка. Умирать от ее когтей и зубов… больно».
«Еще посмотрим, кто кого», — положив перо, Уайтстоун усмехается.
Чердачное чудище, сотканное из окружающей мглы, придвигается еще немного ближе к двум кошкам, заинтересованное доселе не виданной сплоченностью.
Примечания:
*